1 января, 2002

Ракетных дел мастер

Имя Петра Дмитриевича Грушина до сегодняшнего дня окружено многочисленными легендами и противоречивыми воспоминаниями.

"Разговорить" его, проникнуть в мир его воспоминаний и мыслей удавалось очень немногим. Для других он так и остался неразгаданным, что, как правило, и случается с истинно одаренными, талантливыми людьми. В его честь не играли оркестры, его портреты практически не появлялись в газетах, и лишь на излете жизни в его сторону начали нацеливаться объективы кинокамер.

И действительно, жизнь Петра Дмитриевича поразительно напоминала полет. Первые шаги - приближение к взлетной полосе, навстречу небу. Годы учебы и первые конструкторские опыты - разбег. И, наконец, взлет в самостоятельную жизнь, наполненную как рутинным трудом, так и дерзанием, поисками, ведущими к заветной цели. Путь будущего академика к конструкторским вершинам был похож на судьбу большинства ракетчиков его поколения - восторг от увиденного впервые неподалеку от его родного Вольска самолета, увлечение авиацией и авиамоделизмом, учеба в Ленинградском политехническом и Московском авиационном институтах и невероятная по силе жажда знаний. Учился он только на "отлично", становясь победителем в многочисленных соревнованиях по учебе, которые тогда регулярно проводились в институтах. Его сокурсники, среди которых оказалось немало будущих творцов авиационной и ракетной техники, бывали иной раз просто потрясены усидчивостью и трудолюбием "волжанина". Ведь он лишь перед первым курсом института познакомился с "синусами-косинусами".

"В те годы мы табунками бегали за маститыми учеными и конструкторами, стремясь узнать как можно больше о полюбившемся нам деле", - вспоминал Петр Дмитриевич свои студенческие годы. В ту пору его учителями и наставниками становились известнейший авиаконструктор Д.П.Григорович, молодой, но уверенно набиравший силу С.В.Ильюшин, ученый Б.Н.Юрьев... Именно они заметили в Грушине нестандартность мышления, незаурядные способности исследователя, позволявшие видеть все преимущества и недостатки создаваемых машин, его склонность к анализу и обобщениям и редкую способность, граничащую с упрямством, принимать смелые решения даже вопреки мнению известных ученых. А его упорство, энергия и огромное трудолюбие, полная самоотдача и преданность выбранному делу позволили Петру Грушину в течение нескольких лет войти в первые ряды создателей самой сложной техники.

Первую известность Грушину еще в предвоенные годы принесли несколько оригинальных по замыслу самолетов - рекордный самолет из нержавеющей стали "Сталь-МАИ", самолеты тандемной схемы (легкомоторный "Октябренок" и штурмовик "Ш-тандем"), первый в стране самолет с трехстоечным убирающимся шасси с передней носовой стойкой (бомбардировщик ББ-МАИ), двухмоторный истребитель Гр-1. Однако начавшаяся война заставила конструктора заняться другой работой, связанной с обеспечением серийного выпуска истребителей Ла-5 и Ла-7. Первые послевоенные годы были вновь отданы МАИ, где Грушин стал деканом самолетостроительного факультета, а затем и проректором этого института.

Однако самый крутой поворот в его судьбе произошел в начале пятидесятых, когда Петру Дмитриевичу предложили вернуться в промышленность и стать первым заместителем С.А.Лавочкина, в конструкторском бюро которого в те годы шли интенсивные работы по созданию ракет для первой отечественной зенитной ракетной системы С-25. Ядерное дыхание стоявшей буквально на пороге "третьей мировой" не оставляло времени для размышлений о дальнейшей судьбе, и отныне основным делом для Грушина стали ракеты, причем едва ли не самый трудный для конструктора вид - зенитные. Выделяла их не только сложность, но и то, что они являлись чуть ли не единственным гуманным видом оружия, предназначенным прежде всего для защиты от бомбовых и ракетных ударов городов и мирного населения.

В конце 1953 г. Грушин возглавил Особое КБ №2 (с 1967 г. - машиностроительное КБ "Факел"), основной задачей которого стала разработка именно таких ракет. Место, которое выделили новой организации на окраине Химок, Грушину было хорошо знакомо. Здесь еще до войны взлетал разработанный им в МАИ "Октябренок", здесь он сам в начале 30-х гг. научился летать в институтском аэроклубе. Теперь он уже имел за своими плечами немалый опыт, великолепно разбирался в тонкостях всевозможных расчетов, в конструкторских и производственных делах. И тем не менее, с самого первого дня работы в ОКБ-2 он начал кропотливо, не уходя от мелочей, вникать во все окружившие его проблемы - от поиска оптимальных вариантов конструкций ракет до задач чисто житейских. Все, кто был рядом с ним в те годы, отмечали, что стиль работы Грушина активизировал мышление конструкторов и инженеров, учил их находить самые простые, точные и изящные варианты конструкций и методы расчетов.

А вскоре пришли и первые успехи, во многом явившиеся результатом настойчивой работы Петра Дмитриевича по поиску новых решений при создании ракет, по реализации самых совершенных технологий их изготовления и, конечно же, по формированию коллектива своих единомышленников.

Создавая коллектив, Грушин начинал, конечно, не с целины. Его основу составили специалисты из московского КБ-1, ставшего основным заказчиком ракет нового конструкторского бюро, а также из ОКБ-293 М.Р.Бисновата, располагавшегося на этой химкинской территории до зимы 1953 г. И каждый год в эту совершенно секретную организацию приходили молодые специалисты с дипломами МАИ, МВТУ и других институтов, где в те годы велась подготовка инженеров-ракетчиков.

Нельзя не отметить, что буквально с первого дня работы ОКБ-2 пользовалось популярностью, поэтому попасть сюда было чрезвычайно сложно. Но, видимо, поэтому подавляющее большинство тех, кто сюда попадал, оставались, становясь со временем соратниками своего учителя и руководителя, так же, как и он, полностью отдающими себя порученному делу. Среди них - будущий генеральный конструктор Владимир Светлов, будущий главный конструктор Владимир Коляскин, руководители проектных и испытательных подразделений Борис Пупков, Евгений Афанасьев, Григорий Бондзик.

Первой "пробой пера" для ОКБ-2 стала разработка ракеты для создававшейся в КБ-1 передвижной зенитной ракетной системы С-75. Эта ракета со временем стала визитной карточкой КБ Грушина. В ней проявились практически все основные черты нового коллектива и его руководителя - стремление к достижению максимально высокой эффективности ракеты при ее минимальной стоимости и простоте в эксплуатации, стремление к разумному сочетанию оригинальных решений с уже отработанными элементами конструкции. Это во многом предопределило будущую "многотиражную" судьбу ракет Грушина, равно как и реализованных для них технологий изготовления. Ставшие результатом интенсивных поисков и внедренные в серийное производство, эти технологии, которые с полным основанием можно назвать "ракетными", опирались на наиболее ходовые конструкционные материалы и высокопроизводительные методы их обработки.

Первая зенитная ракета ОКБ-2 была принята на вооружение в декабре 1957 г., а через несколько месяцев ее создатели получили высокие награды: Петру Дмитриевичу Грушину присвоили звание Героя Социалистического труда, ОКБ-2 получило орден Ленина, десятки работников предприятия были награждены орденами и медалями. Специально для вручения наград 30 декабря 1958 г. на предприятие приехал Н.С.Хрущев.

В отличие от многих других "награжденных" в те годы ракет ЗУР1Д и ее модификациям была уготована многолетняя боевая судьба. Ее первый боевой пуск состоялся 7 октября 1959 г., когда в небе Китая она поразила высотный самолет-разведчик. А первую цель в небе своей страны ракета настигла 16 ноября 1959 г. около Волгограда - ею оказался один из американских разведывательных воздушных шаров, двигавшийся на высоте 28 км. Но, конечно, триумфом химкинской ракеты стало событие, произошедшее 1 мая 196О г. под Свердловском, когда был сбит Пауэре.

Со временем "встречи" ракет ЗРК С-75 с разведчиком U-2 стали весьма регулярными: 27 октября 1962 г. - над Кубой, 28 ноября 1965 г. - над Китаем, 8 октября 1966 г. - в небе Вьетнама. Во всех этих встречах победа доставалась ракете. Но в небе Вьетнама в те годы летали не только U-2.

Начавшаяся здесь летом 1964 г. война, по мысли заокеанских стратегов, должна была стать очередным триумфом американского оружия и, прежде всего, авиации. Перед американскими летчиками поставили задачу - "вбомбить вьетнамцев в каменный век". И она успешно выполнялась, во всяком случае, до тех пор, пока на вьетнамской земле не появились советские зенитные ракеты. Во время первого же поединка с американскими "фантомами", состоявшегося 24 июля 1965 г., с их помощью удалось уничтожить три самолета. Началось невиданное доселе военное соревнование. Главным его результатом стали не только тысячи сбитых американских самолетов, но и то, что американцы были вынуждены отказаться от массированных бомбардировок Вьетнама и приступить к мирным переговорам.

А к концу той войны на вьетнамской земле появился новый зенитный комплекс С-125, также оснащенный ракетами, созданными в КБ Грушина. Отличавшиеся небольшими размерами и массой, эти ракеты стали не только частью наземных систем ПВО, но и одним из основных корабельных средств противовоздушной обороны. Петр Дмитриевич никогда не отказывался от новых заказчиков своих ракет - создавая любую из них, он неоднократно оценивал возможности ее использования и на кораблях и в сухопутных войсках. Именно поэтому становилась столь насыщенной биография его ракет, которым всегда хватало "горячих точек" - в Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке, в Африке или в Европе. Да, именно там, в небе Югославии в марте 1999 г. ракета Грушина поставила точку в судьбе одного из пресловутых американских самолетов-"невидимок" F-117A.

Обладая огромным талантом конструктора и инженера, Грушин, имел еще и уникальную интуицию, позволявшую его замыслам проникать в бушующие вокруг его ракет физические процессы без привычного для подавляющего большинства ученых и инженеров математического описания. Самолет или ракета оказывались под его взглядом абсолютно прозрачными, и уже одно это позволяло ему уверенно идти против установившихся воззрений, смело двигаться и направлять коллектив своего (и не только своего) конструкторского бюро на реализацию оригинальных идей.

Успехи Петра Дмитриевича Грушина в создании ракетного оружия постоянно отмечалась самыми высокими наградами страны: зимой 1966 г. он был избран членом ЦК КПСС, в июле того же года стал академиком АН СССР. В те годы он оказался единственным из разработчиков военной техники, достигшим столь высокого положения. И подобное признание его личного вклада, его личных качеств давало немалые возможности, которые Грушин использовал с максимальной пользой для дела. Его ракеты для комплексов ПВО С-200, самоходного комплекса "ОСА" и корабельного комплекса "Шторм", поставленные на вооружение в 60-х, в течение нескольких десятилетий были важными составляющими ПВО страны, ее армии и флота. В те же годы ракеты Грушина стали частью системы противоракетной обороны Москвы. Обладавшие уникальными свойствами, они во многом предопределили направления работ по созданию нового поколения зенитных ракет.

От нового поколения ракет Грушина, разработка которых началась во второй половине 60-х, потребовались не просто более высокие характеристики, но и качественно новые возможности. Эта работа, на которую ушло почти пятнадцать лет его жизни, стала самым высоким взлетом Грушина, заставившим в очередной раз изумленно замереть весь ракетный мир.

Первая ракета из этой серии, получившая обозначение 5В55, предназначалась для использования в составе наземных и корабельных зенитных ракетных систем нового поколения, объединенных обозначением С-300. Ее создание вывело на первый план не только технические характеристики, но и неведомые ранее требования по использованию для ее обслуживания минимального количества персонала и оборудования, по снижению стоимости ее жизненного цикла... Ракеты не только на словах должны были стать "патронами" в составе своих комплексов. Ракеты должны были стать патронами в самом прямом смысле этого слова - не требующими для себя никаких льгот в виде регламентных проверок, комфортных условий хранения, температур, влажности, которые им прежде полагались как особо сложным техническим изделиям.

В этой работе вновь потребовался отказ от привычного и смелость в выборе решений. Но к этому времени у Петра Дмитриевича уже была "школа", команда единомышленников, владевшая уникальным опытом ракетных дел и результатом работы могла быть только победа - на поражение Грушин права не имел...

Ракета для "трехсотки" вобрала в себя самые перспективные решения и технологии проектирования и производства. Именно со времени ее разработки в практику создания ракет вошли самые современные ЭВМ. Грушин был буквально увлечен ими, уделял им постоянное внимание, добывая всеми доступными ему способами требуемые для проектировщиков и конструкторов ЭВМ, со временем ставшие основой для создания систем автоматизированного проектирования, позволявшие в кратчайшие сроки "просчитывать" тысячи различных вариантов ракет. Еще одним принципиально новым направлением в работе "Факела" стало внедрение уникальной комплексной системы наземной отработки ракет.

За создание ракеты для С-300 Грушин в 1981 г. был во второй раз удостоен звания Героя Социалистического труда. А свою последнюю награду - ставший седьмым в его жизни орден Ленина, Петр Дмитриевич Грушин получил в 1986 г. за создание ракеты 9МЗЗО. Использующие ее самоходный комплекс ПВО Сухопутных войск "Тор" и корабельный ЗРК "Клинок" и сегодня не имеют аналогов в мире.

Идет уже восьмой год, как нет рядом с нами "ракетных дел мастера", сделавшего невероятно много для сохранения мирным неба нашей страны и почти полусотни других стран мира. Петр Дмитриевич Грушин родился 15 января 1906 г., и по меркам только что ушедшего от нас бурного двадцатого века прожил невероятно долгую жизнь - почти 88 лет. И сорок из них было отдано "Факелу", который стал под его руководством одной из ведущих ракетных фирм мира.

Конечно, целиком погруженный в свою работу, он редко отделялся от своих ракет, и все же оставался при этом человеком земным, с чрезвычайно широким кругом интересов, необычайно чутким и ранимым, умеющим видеть вокруг себя не только исполнителей, но и живых людей. И возможно именно поэтому после Грушина остался не только "Факел".

Еще в середине 80-х всей стране стал известен совершенно неординарный поступок Грушина, который отдал свои, накопленные за несколько десятилетий, "академические" сбережения на постройку в Химках Дома юных техников. "Этим я отдал дань своему юношескому увлечению - авиамоделизму, и очень хочу чтобы у молодых химчан появилось достойное место для подобных занятий", - так прокомментировал Петр Дмитриевич свое решение. И сегодня имя Грушина присутствует не только в названии возглавлявшегося им предприятия, но и в "неформальном" названии - "Петродворец", которым жители Химок наградили построенный в конце 80-х. Дом юных техников. Наградили сами химчане, в память о выдающемся конструкторе и незаурядном человеке Петре Дмитриевиче Грушине.