7 августа, 2009

Когда сокращение смерти подобно

В части бытовой техники, к примеру, на кухне, – подобные меры представляются единственно верными. Неисправное оборудование на кухне действительно ни к чему. И достаточно иметь один многофункциональный кухонный комбайн, чтобы исключить всю остальную номенклатуру устройств и приспособлений (миксеры, мясорубки, пароварки и пр.) Но применение такого подхода по отношению к группировкам Вооруженных Сил вызывает, мягко говоря, удивление.

Исследованию соотношения количества и качества вооружения и военной техники и войсковых формирований, к примеру, средств ПВО в борьбе за превосходство в воздухе, посвящено много трудов. Весьма весомую лепту в решение этой проблемы внесли ФГУ 2 ЦНИИ МО РФ и Военная академия Воздушно-космической обороны им. Маршала Советского Союза Г. К. Жукова (еще до оптимизации последней).

В целом же вопрос качества и количества классический и может быть успешно решен математическими методами исследования операций и теории вероятностей. Правда, для этого хотя бы немного надо знать основы высшей математики. К сожалению, сегодня многие необходимыми теориями либо не владеют, либо в нужное время и в нужном месте о них забывают.

Поэтому еще раз обратимся к вопросам соотношения качества и количества средств вооруженной борьбы в составе группировок Вооруженных Сил.

В общей теории и методологии способов военных действий наряду с вопросами «что?», «где?» и «когда?» законное место отводится и вопросу «чем?» воевать. Это крайне важный вопрос, потому что определяет приоритеты развития вооружения войск и сил. Сосредоточимся всего на одном аспекте – необходимом соотношении количества и качества средств ПВО в борьбе за превосходство в воздухе.

Вопрос о том, что лучше иметь в перспективных группировках авиации и войск ПВО – высокоэффективное вооружение в малом количестве, или низкоэффективное в большом количестве, кажется банальным. Любой профессионал скажет, что лучше иметь оружие хорошее, и чтобы его было много. Если же вопрос оставить с союзом «или», то многие предпочтут качество в ущерб количеству. Насколько оправдан такой выбор, если посмотреть на проблему всесторонне?

Современный воздушный противник технически и тактически непрерывно совершенствуется. Для борьбы с ним коллективами ученых и конструкторов создаются, а промышленными объединениями осваиваются в производстве и направляются в войска новые образцы вооружения. В них, наряду с оправдавшими себя ранее, включаются свежие технические решения, появляются дополнительные необходимые элементы, узлы, блоки. Оружие становится многофункциональным и эффективным.

Но одновременно – сложным и дорогим. Число таких средств даже в процветающей стране будет крайне ограниченным. Зачастую растут его габаритно-весовые характеристики в ущерб мобильности. Уязвимость каждого такого элемента системы ПВО возрастает. И тогда он может стать жертвой не только воздушного удара, но и обычной, хорошо подготовленной диверсии. А потеря (даже штучная) такого оружия создаст невосполнимую брешь в системе ПВО важнейших объектов обороны. Тем более что в ходе современной войны необходимого заводского воспроизводства сложной техники практически не будет.

По мере усложнения техники закономерно усложняется ее ремонт и обслуживание. Специалистов, способных изучить и эксплуатировать такое сложное вооружение, не может быть много. Их подготовить – нужны годы. Заменить в случае неизбежных для войны потерь – неоткуда. Солдата по призыву научить грамотно его эксплуатировать за год службы – крайне сложно (если это вообще возможно).

Погоня за рекордными техническими характеристиками сама по себе закономерна и прогрессивна. Но, во-первых, она ведет к удорожанию средства ПВО. Во-вторых, достигаемые конструктивные находки зачастую представляются как безусловные технические плюсы, без объективной оценки сопряженных с ними оперативно-тактических минусов.

Так, для достижения большой дальности огня по всем законам физики неизбежно потребуется поднятие зенитного ракетного комплекса или его антенного поста высоко над землей, что негативно отразится на его маскировке, живучести и маневренности. Придание радиолокационной станции способности далеко видеть потребует многократного увеличения мощности излучения, что сделает технику более обнаруживаемой радиотехническими средствами противника. Подобных примеров можно привести достаточно много.

Зачастую вместо объявленного нового качества вооружения имеет место его универсализация. Создается, к примеру, многофункциональное средство ПВО, в котором расширен перечень свойств и возможностей. Но каждое из этих свойств и возможностей само по себе не является новым.

В различных образцах вооружения эти качества ранее были реализованы. Негативным организационно-штатным последствием такой универсализации становится тенденция сокращения подразделений и частей войск (сил) ПВО, оправдываемая повышением потенциальных возможностей каждой тактической единицы. Допустимо ли это?

Допустимо лишь в том случае, когда воздушный противник следует всего лишь пролетом через систему ПВО, ведет себя как полигонная мишень и не вступает в противоборство с теми, кто его уничтожает.

В противном случае вопрос о соотношении количества и качества вооружений ПВО имеет более неочевидный ответ. Однако в бескомпромиссной науке – математике – эту задачу уже давно решили. И решили именно для наших условий, соответствующей моделью двусторонних боевых действий СВН и сил ПВО, когда противоборствующие стороны решают одну и ту же задачу – завоевания превосходства в воздухе.

Содержание данной задачи составляет взаимное уничтожение: «синими» – «красных», «красными» – «синих». Такая постановка оправдана как теоретически (в первой и решающей фазе воздушной наступательной операции противник стремится подавить систему ПВО, а лишь затем переходит к уничтожению прикрываемых ею объектов), так и практически (см. опыт локальных войн второй половины ХХ и начала XXI столетия).

Описывается она системой дифференциальных уравнений Ланчестера 2-го рода, решение которых позволяет определить количество уцелевших единиц каждой противоборствующей стороны в любой момент времени и выйти на основные параметры, определяющие победу.

Не утомляя читателей различными математическими преобразованиями, приведем конечный вид этого выражения и проанализируем как различные параметры (рис. 1) реагируют на изменение качественно-количественных характеристик группировки войск (сил) ПВО.

Ситуация № 1. Изменение качества оружия при неизменном его количестве. Считаем, что группировка авиации и войск ПВО получила новое оружие, в два раза более эффективное по своим ТТХ чем то, которым она располагала ранее. Это возможно в случаях, когда у нового оружия в 2 раза больше:

а) эффективность поражения одной воздушной цели за одну стрельбу Ркр;

б) скорострельность кр;

в) значение кр за счет сочетаний величин Ркр и кр .

Подставив новые значения качества оружия в формулу (2), несложно убедиться, что во столько же раз (в нашем случае в 2 раза) вырастет Фкр. При этом величина Фc не изменится. Следовательно, зависимость результата противоборства сил ПВО и СВН от качества каждой огневой единицы (при неизменном числе средств ПВО) является линейной, то есть прямо пропорциональной.

Ситуация № 2. Изменение количества оружия при неизменном его качестве. Полагаем, что группировка авиации и войск ПВО получила дополнительно средства ПВО, удвоив свой боевой состав. Но все средства ПВО – «старого парка». Иначе говоря, величина Nкр возросла в 2 раза при неизменном качестве каждой единицы вооружения кр. Подставив новое значение количества оружия в формулу (2), несложно убедиться, что Фкр вырастет в 4 раза. Таким образом, зависимость результата противоборства сил ПВО и СВН от количества огневых единиц (при неизменном качестве средств ПВО) является квадратичной. При этом величина Фc, как и в 1-м случае, не изменится.

Ситуация № 3. Одновременное изменение количества и качества средств ПВО. Допустим, объединение удвоило состав средств ПВО, перейдя при этом на новое оружие, в два раза более эффективное по своим ТТХ чем то, которым располагало ранее. Тогда величина Фc не изменится, а Фкр возрастет в 8 раз – за счет линейной ее зависимости от параметра качества и квадратичной зависимости от параметра количества средств ПВО (здесь мы имеем дело с комплексированием преимуществ по ситуациям №№ 1-2 и проявлением свойства эмержентности).

Остальные возможные ситуации (№№ 4 и 5) описаны и демонстрируются графиком на рис. 1 Не останавливаясь на них подробно, подчеркнем: в конечном счете побеждает тот, у кого величина Ф больше, а сам этот параметр в большей степени определяется количеством средств вооружения, чем боевыми возможностями каждого средства (количество боевых единиц входит в формулу (2) во второй степени).

Приводя силы противоборствующих сторон к равенству, можно получить выражение, представленное в формуле (1). Анализируя его, известный ученый в области исследования операций Томас Л. Саати сделал важный вывод, что «ударная сила соединения пропорциональна огневой мощи одного подразделения, умноженной на квадрат числа подразделений». Полученные тенденции были проверены на конкретном оперативном фоне на КШВИ с профессорско-преподавательским составом ВА ВКО в 2008 г. и подтвердились.

Проведенные рассуждения позволяют сформулировать выводы, имеющие непосредственное отношение к поставленному в начале статьи вопросу о соотношении качества и количества вооружений применительно к воздушной сфере вооруженной борьбы.

1. Количество и качество оружия – парная категория, составляющая условие победы. Противопоставление качества количеству (и наоборот) в принципе некорректно.

2. В борьбе за превосходство в воздухе, когда имеет место взаимное уничтожение СВН и сил ПВО, в абсолютном смысле количество оружия приоритетно по отношению к его качеству, а значит, качеством нельзя заменить количество.

3. Мероприятия по совершенствованию группировки войск (сил) ПВО в их общем рейтинге значимости можно расставить следующим образом:

а) наращивание численного состава группировки при одновременном качественном переоснащении;

б) наращивание численного состава группировки при неизменном качестве оружия;

г) переоснащение группировки более качественным оружием при невозможности ее численного наращивания;

в) создание сети ложных элементов ПВО при неизменном количественно-качественном составе группировки войск (сил) ПВО;

д) создание избыточной сети объектов военной инфраструктуры и других вспомогательных объектов системы ПВО.

4. Высококачественное, сложное и дорогое вооружение ПВО необходимо в современной войне. Но в условиях бюджетного дефицита оно должно разрабатываться не вместо, а наряду с многочисленными и более дешевыми образцами, под конкретные задачи, которые невозможно выполнить, применяя более простые средства.

5. Категории «эффективность», «многофункциональность» и универсальность» средств ПВО – не тождественны и не взаимозаменяемы. Сделать оружие многофункциональным еще не означает сделать его более эффективным.

6. Любая попытка сэкономить средства на существенном сокращении войск за счет некоторого повышения качества вооружений должна расцениваться как научная ошибка или, по меньшей мере, организационная авантюра. Чтобы сократить число подразделений (частей, соединений) ПВО на порядок, не ослабив тем самым группировку, следует на два порядка улучшить качество оружия. В мировой практике такое сокращение было оправданным лишь один раз – с появлением зенитных ракетных комплексов и управляемого авиационного оружия. Но это было оружие, созданное на совершенно иных физических принципах, чем зенитная артиллерия.

ПРЕЛОМЛЕНИЕ ВЫВОДОВ К СУЩЕСТВУЮЩИМ ГРУППИРОВКАМ ВОЙСК

Применительно к условиям сегодняшнего дня компенсация снижения оперативных и боевых возможностей группировок авиации и войск ПВО при их 50% сокращении возможна только за счет качественного повышения эффективности каждой единицы вооружения в 4-6 раз. Но это потребует как минимум 15-20 кратного увеличения стоимости разработки оружия со значительным риском невозможности создания на существующих принципах.

Нас всех радует, что сегодня происходит эволюционное развитие оружия для ЗРВ и ИА. Но произойдет ли очередной революционный скачок, когда это случится, и что это будет за оружие – загадывать сложно. А значит – авиации и средств ПВО по-прежнему следует иметь много.

Тем более это касается объединений ВВС, выполняющих задачу по прикрытию такого значительного количества важнейших объектов экономики и инфраструктуры страны, которое им определено соответствующим Указом Президента России.

Вместе с тем, для повышения эффективности группировок авиации и войск ПВО есть и много других возможностей, не требующих дополнительных финансовых средств от государства, и столь радикального сокращения боевого состава войск.

Реализуя принцип Министерства обороны по обеспечению 100% текущей исправности, к примеру, авиационной техники за счет исключения из боевого состава всех неисправных самолетов и вертолетов, придется сократить до половины авиационных частей ВВС. При этом потенциальные возможности оставшейся авиационной группировки, оцененные по приведенной выше методике, будут сокращены не менее чем в 4 раза. Восстановить утраченный потенциал в будущем окажется практически невозможным.

Вместе с тем, как это ни парадоксально, даже сократив одномоментно вдвое боевой состав и имея его со 100% исправностью авиационной техники, мы не достигнем намеченной цели, – после достаточно непродолжительного периода времени, максимум через год, средний уровень текущей исправности авиационной техники вновь станет в пределах 60-70%.

И это объясняется достаточно простыми и объективными причинами. По накопленному опыту и имеющейся многолетней статистике до 10-15% авиационной техники всегда находится в режиме текущего или периодического ремонта, до 10% временно выведены из эксплуатации по причине истекающих сроков назначенного ресурса (наиболее кричным является ресурс авиационных двигателей) и ожидают его продления в ходе восстановительных ремонтов на авиационных заводах. Столько же (до 10%) авиационной техники перемещается или совершают перелеты по различным планам.

Здесь необходимо сделать еще два весьма существенных замечания. Первое – при определении процента исправности авиационной техники обычно исходят из условий выполнения специальных требований мирного времени по оценке текущего технического состояния основных узлов и агрегатов, а также запаса ресурса до очередного ремонта каждого летательного аппарата.

И второе – есть еще и такие понятия, как потенциальные сроки службы и предельные сроки эксплуатации авиационных комплексов, а они не учитываются в полном объеме. Однако если перейти от нормативных критериев оценки технической исправности к оценке по фактическому состоянию, то фактически пригодными к эксплуатации или, проще говоря, боеспособными уже в настоящий момент являются от 70 до 80% самолетов и вертолетов различных типов.

К слову, усредненные показатели исправности авиационной техники ведущих европейских государств стран-участниц НАТО, а также США и Китая составляют (рис. 2 и 3): до 60% (Франция, Германия, США) в тактической авиации, до 70-75% (США, Китай) в стратегической бомбардировочной авиации. Если сравнить эти показатели с соответствующими показателями в авиации ВВС РФ, то они практически идентичны.

Принципиально отличными являются подходы к обеспечению нормативной исправности. Вряд ли стоит в очередной раз приводить примеры в различии существующих подходов в распределении военных бюджетов ведущих стран мира и России на содержание и развитие военной авиации. Однако стоит напомнить, что США и страны НАТО не менее трети своих военных расходов направляют на развитие авиации. У нас же даже после различных корректировок показателей Государственной программы вооружения этот уровень еще ни разу не превышал 18-20%. А ведь сегодня ВВС России – это в том числе и Войска ПВО СССР (без войск РКО). Доля же финансирования этих видов ВС в СССР составляла не менее 26-31% (рис. 4).

В создавшейся ситуации более целесообразно предпринять все необходимые меры для поддержания существующего боевого и численного состава авиации ВВС, а не бездумно сокращать его в разы. Для этого вполне достаточно сохранить и даже не наращивать запланированные объемы ремонта, модернизации и закупок авиационной техники и вооружения в течение программного периода 2009-2016 гг.

Это позволит постепенно обновить парк основного вооружения и уже к завершению этого этапа поднять уровень боевой готовности авиационных формирований до нормативного.

Здесь приведен пример по уточнению подходов к определению действительной исправности авиационной техники, фактически готовой к боевому применению по своему предназначению, а не по условиям боевой подготовки и повседневной деятельности мирного времени. Вместе с тем есть и другие направления повышения степени исправности боевой техники и вооружения. Министерству обороны достаточно лишь еще раз проанализировать приоритетность и рациональность своих расходов.

К примеру, комплект новой форменной одежды для каждого офицера Вооруженных Сил России будет стоить порядка 120 тыс. руб. Для генералов – 500– 600 тыс. руб.

Значит, на переодевание офицерского состава потребуется не менее 18 млрд. руб. Вызывает серьезное сомнение, что подобные меры существенно повысят мобильность, компактность и эффективность ВС. В условиях экономического кризиса Министерству обороны можно было найти и более рациональное применение имеющимся в его распоряжении ресурсам.

Достаточно только одного примера – 50% ВВТ во всех видах и родах войск ВС государства неисправно или устарело, количество новой и современной боевой техники в воинских частях не превышает нескольких процентов. У летчиков, в частности, сегодня не хватает высотных костюмов для выполнения задач в стратосфере.

Вместо замены формы одежды (а это далеко не первоочередной по важности вопрос) можно было бы закупить полк современных истребителей. Или на эти же средства заказать промышленности 12-15 ЗРС С-400 «Триумф». Система, как известно, выполняет задачи нестратегической ПРО и способна уничтожать все современные и перспективные средства воздушного нападения и ВТО противника.

Ресурсы, потраченные сегодня на переодевание, позволили бы обеспечить на десятилетия существование и постоянное совершенствование учебно-материальной базы единственной в мире академии ВКО (г. Тверь), взамен ее ликвидации и прекращения комплексной подготовки командных и инженерных кадров для воздушно-космической обороны государства (без всякой надежды на восстановление подобной подготовки даже через 10-15 лет).

Исчерпывающие ответы на вопросы о качестве и количестве, надо полагать (а равно как и их знак – плюс или минус), даст сама жизнь (и через весьма непродолжительный период).